все переплетено
Глава 11
Дом Джона Бернса был образцовым примером неблагополучной семьи. Дело было даже не в том, что он не был богато обставлен или находился не в самом хорошем районе Сакраменто. Дело было в ощущении, возникавшем при взгляде на запущенные комнаты, полуразвалившийся забор, грязь и хлам, наваленный по углам. Застоявшийся воздух в помещениях, в которых прела десятилетняя пыль. читать дальшеЗдесь было видно, как хозяину наплевать на собственный дом. Из этого напрашивался вывод – ему было наплевать и на собственную семью, и на своего ребенка. В таком доме было очень трудно сдержать презрение. Но агенты не могли позволить эмоциям взять вверх над профессионализмом.
Дверь была не заперта, но хозяина в доме не оказалось. Крикнув последнее «чисто», Хотчнер вышел в сад через стеклянную дверь, Моргана не нужно было звать, чтобы он направился следом. Когда агенты осторожно пересекли заросший сорняками двор, открыв хлипкую калитку, то Морган кивком указал на пристрой, явно хозяйственный. Он напоминал гараж и мастерскую одновременно. В постройке горел слабый свет, и, переглянувшись с Хотчем, Дерек Морган постучал в дверь.
– Мистер Бернс? Откройте, это ФБР!
До этого за дверью слышались какие-то негромкие звуки, но сейчас воцарилась почти звенящая тишина. Джон Бернс явно прислушивался и размышлял. Тишина длилась почти полминуты, а потом раздались шаркающие шаги и дверь открылась.
На пороге агентов встретил человек, который явно выглядел старше своего возраста – сказывалось чрезмерное влияние алкоголя на организм. Он недоверчиво смотрел на них, не предлагая войти.
– ФБР? Что вам нужно в моем доме?
– Нам нужно поговорить о вашем сыне, Ларри.
Джон Бернс молчал какое-то время, тупо глядя мутноватыми глазами на агентов, прежде чем произнес:
– Нет у меня никакого сына.
Несмотря на то, что в голосе звучала плохо скрываемая горечь, он звучал твердо.
Когда агенты Морган и Хотчнер вернулись в офис, погода снова начала портиться. Капли дождя часто несли с собой ощущение спокойствия и уюта, но только не в этот раз. Время шло, а дело продвигалось медленно, и эта ситуация чувствовалась напряжением, повисшим в воздухе. Дерек доложил остальным членам команды, которые собрались за круглым столом, как прошла беседа с отцом Ларри. Беседой это было назвать сложно, но все-таки он уделил им некоторое время. Им с Аароном не без труда, но все же удалось вытащить из Бернса-старшего историю их семьи.
Мать Ларри умерла от аппендицита, когда мальчику было лет пять. У него, оказывается, была и старшая сестра, которая несколько лет назад переехала в Нью-Йорк и помогала отцу финансово. Однако, кажется, не торопилась его навещать. Ларри же рос с отцом в тех самых условиях, которые они застали; отец был слишком строг к нему, но это было довольно бесполезно. Ларри после окончания школы быстро понял, что от отца никакой помощи ждать не приходится, поэтому связался с плохой компанией и наркотиками, чтобы помимо не очень щедрой зарплаты в задрипанной автомастерской иметь дополнительный заработок и возможность жить отдельно. Тем не менее, общение отца с сыном продолжалось до тех пор, пока Ларри не заявил прямо, что он гей и не собирается больше этого скрывать. И что у него есть парень, некий Билли. После таких заявлений Джон словно с цепи сорвался, не желая смириться с тем, что его сын «стал ненавистным педиком и опозорил всю семью».
– Отец действительно поглощен злостью и презрением к представителям секс-меньшинств, – подытожил Хотч, – но его злость направлена на собственного сына. В его речи нигде не прозвучало обвинений в сторону партнеров Ларри.
– Еще одним пунктом к его невиновности можно добавить то, что он не узнал Билли на фотографии. Он долго рассматривал их, с таким, знаете, отвращением, потом спросил, все ли они педики, но сообщил, что никого из них никогда не видел, – добавил Дерек, – это сходится с его словами о том, что Ларри никого не приводил и отцу не показывал. Он сам хотел разобраться.
– В этом есть смысл, – задумчиво произнес Рид, переведя взгляд с Моргана на доску с фотографиями. Он поднялся со своего места, прошелся туда и обратно и снова обернулся к команде. Его движения были особенно нервными – первый признак того, что Рид обнаружил что-то очень важное. Гидеон приподнял брови и поддержал его ободряющим жестом рук.
– О чем ты думаешь, Спенсер?
– В этой истории есть что-то, что никак не дает мне покоя. Эта ненависть и отторжение, неприятие ориентации сына… Джон Бернс не состоялся в жизни, и теперь винит своего Ларри в том, что он якобы опозорил всю семью. Это очень неприятная ситуация, но это не сходится с профилем субьекта. Более того, Джон Бернс – алкоголезависимый, плохо управляется с организацией пространства вокруг себя, а почерк убийцы говорит о том, что человек хорошо организован, терпелив и последователен – в его убийствах есть какая-то идея, пусть даже подсознательная.
Вся команда молчала – коллеги не перебивали Рида, позволяя его логической цепочке развиваться. Разгадка была где-то близко, осталось нащупать правильную ниточку. И, Рид, судя по всему, взял четкий след.
– Субьект наказывает своих жертв… и одновременно будто бы дает им шанс на спасение. Словно хочет, чтобы жертва все осознала и пришла – или приползла в их случае – просить прощения, чтобы субьект мог ее простить. Кто может так относиться к молодым людям?
– Строгий отец, – кивнув, отозвался Дерек, неотрывно глядя на доктора, который поймал его взгляд, как будто теперь говорил только с Дереком Морганом.
– В точку. Вот только это не отец наркомана Ларри…
– … это отец Билли Роуза.
Непогода лишь усиливала гнетущее чувство, затаившееся внутри каждого агента. Они были опытными и тренированными профи, но каждое новое дело, каждый новый преступник, творящий настоящее зло, скрывая его под личиной благовоспитанной надежности примерного гражданина, бесчеловечная жестокость во плоти – к этому никогда нельзя было привыкнуть.
Адам Роуз не пытался скрыться с места задержания, только миссис Ребекка Роуз, его жена, не могла прийти в себя от полученного шока. С ней осталась Дженнифер Джеро, чтобы успокоить и по возможности, услышать что-то еще, что может помочь составлению обвинения.
– Мистер Роуз, вы задержаны по подозрению в убийстве своего сына Уильяма Роуза, а также трёх других жертв того же пола и возраста. Надеюсь, вы понимаете, где вы находитесь, – Спенсер Рид опустился на стул в допросной и положил перед собой на столе папку с делом. Он кожей чувствовал, как сверлят его глаза Роуза, который смотрел с неприкрытой ненавистью. Именно на него, на Рида – и Рид знал, почему. Чем больше доктор смотрел на него, тем четче он понимал, что перед ним тот человек, который напал на него самого. Пальцы мелко задрожали, и он усилием воли заставил себя собраться. Он посмотрел на Дерека – тот опускался на соседний стул. Именно в этот момент Спенсер понял, что у него нет повода бояться или беспокоиться – Дерек Морган был рядом.
– Вы имеете право на адвоката, – продолжил Спенсер и с удовольствием отметил, что его голос совсем не дрожит, – но мы предлагаем вам серьезно поговорить. Против вас имеются неоспоримые улики, которые мы бы хотели с вами разобрать прямо сейчас.
– Я не буду говорить без адвоката! – Выплюнул Роуз, сверкнув глазами, кинув презрительный взгляд на Моргана, вновь вонзив его в Рида. – Ничего у вас нет, потому что я невиновен!
– Мистер Роуз, – спокойно и строго перехватил инициативу Морган, придвигая папку к себе, раскладывая фотографии жертв перед задержанным – от последней к первой, приберегая фото Билли напоследок, – посмотрите внимательно. Всем этим парням не было и двадцати трех лет. Все они – бывшие выпускники, возможно, будущие врачи или инженеры. Вы считали себя вправе отобрать их жизни?
– Я никого не убивал! – Визгливо рявкнул Адам Роуз, подавшись вперед, стараясь не смотреть на фотографии, но Дерек положил фото трупа Билли Роуза прямо перед ним. – Нет, вы посмотрите внимательно. Это ваш сын, Билли. Такого будущего вы для него хотели?
– Я хотел другого, – вдруг зашипел Роуз, резко переменившись, и взгляд его наполнился яростью, – я хотел, чтобы мой сын был нормальным! Чтобы он завел семью как порядочный американец, а не таскался с паршивыми педиками-наркоманами! Он сам виноват!
Как, оказывается, просто может соскользнуть красивая маска с настоящего лица убийцы и психопата, зацикленного на себе и своих собственных представлениях о так называемой правильной жизни. И как быстро и жестоко он готов расправиться с теми, кто отказывается поддерживать его иллюзию.
– Мы получили новые результаты анализа ДНК спермы и сравнения с ДНК Билли… это ДНК его кровного родственника. Ваша. – Рид поднял голову и уверенно встретил взгляд Роуза. – Вы изнасиловали собственного сына, а потом убили его.
В этот раз ни один из агентов не спешил подсказывать убийце варианты, почему он так поступил. У него и не было объяснений своим действиям.
– Все педики только об этом и думают, – бросил он и как-то сник. Рид невольно сжался внутри, понимая, что его могла ждать та же самая участь. Морган и здесь пришел ему на помощь.
– Адам Роуз, вы обвиняетесь в убийстве вашего сына Уильяма Роуза, трёх других жертв и нападении – покушении на убийство агента ФБР. Увидимся в суде.
С этими словами Дерек встал, вызывая людей, ответственных за конвой преступника в следственный изолятор. Доктор Рид последовал за ним. Проводив взглядом удаляющиеся фигуры, Спенсер наконец посмотрел на Дерека.
– Спасибо.
– Это тебе спасибо, красавчик. Ты был на высоте. Можно сказать, что это дело раскрыл именно ты.
Теплая рука Моргана легла на плечо Рида, легко сжимая его, и тот, обычно так не любивший прикосновения, был совсем не против.
Дом Джона Бернса был образцовым примером неблагополучной семьи. Дело было даже не в том, что он не был богато обставлен или находился не в самом хорошем районе Сакраменто. Дело было в ощущении, возникавшем при взгляде на запущенные комнаты, полуразвалившийся забор, грязь и хлам, наваленный по углам. Застоявшийся воздух в помещениях, в которых прела десятилетняя пыль. читать дальшеЗдесь было видно, как хозяину наплевать на собственный дом. Из этого напрашивался вывод – ему было наплевать и на собственную семью, и на своего ребенка. В таком доме было очень трудно сдержать презрение. Но агенты не могли позволить эмоциям взять вверх над профессионализмом.
Дверь была не заперта, но хозяина в доме не оказалось. Крикнув последнее «чисто», Хотчнер вышел в сад через стеклянную дверь, Моргана не нужно было звать, чтобы он направился следом. Когда агенты осторожно пересекли заросший сорняками двор, открыв хлипкую калитку, то Морган кивком указал на пристрой, явно хозяйственный. Он напоминал гараж и мастерскую одновременно. В постройке горел слабый свет, и, переглянувшись с Хотчем, Дерек Морган постучал в дверь.
– Мистер Бернс? Откройте, это ФБР!
До этого за дверью слышались какие-то негромкие звуки, но сейчас воцарилась почти звенящая тишина. Джон Бернс явно прислушивался и размышлял. Тишина длилась почти полминуты, а потом раздались шаркающие шаги и дверь открылась.
На пороге агентов встретил человек, который явно выглядел старше своего возраста – сказывалось чрезмерное влияние алкоголя на организм. Он недоверчиво смотрел на них, не предлагая войти.
– ФБР? Что вам нужно в моем доме?
– Нам нужно поговорить о вашем сыне, Ларри.
Джон Бернс молчал какое-то время, тупо глядя мутноватыми глазами на агентов, прежде чем произнес:
– Нет у меня никакого сына.
Несмотря на то, что в голосе звучала плохо скрываемая горечь, он звучал твердо.
*~*~*
Когда агенты Морган и Хотчнер вернулись в офис, погода снова начала портиться. Капли дождя часто несли с собой ощущение спокойствия и уюта, но только не в этот раз. Время шло, а дело продвигалось медленно, и эта ситуация чувствовалась напряжением, повисшим в воздухе. Дерек доложил остальным членам команды, которые собрались за круглым столом, как прошла беседа с отцом Ларри. Беседой это было назвать сложно, но все-таки он уделил им некоторое время. Им с Аароном не без труда, но все же удалось вытащить из Бернса-старшего историю их семьи.
Мать Ларри умерла от аппендицита, когда мальчику было лет пять. У него, оказывается, была и старшая сестра, которая несколько лет назад переехала в Нью-Йорк и помогала отцу финансово. Однако, кажется, не торопилась его навещать. Ларри же рос с отцом в тех самых условиях, которые они застали; отец был слишком строг к нему, но это было довольно бесполезно. Ларри после окончания школы быстро понял, что от отца никакой помощи ждать не приходится, поэтому связался с плохой компанией и наркотиками, чтобы помимо не очень щедрой зарплаты в задрипанной автомастерской иметь дополнительный заработок и возможность жить отдельно. Тем не менее, общение отца с сыном продолжалось до тех пор, пока Ларри не заявил прямо, что он гей и не собирается больше этого скрывать. И что у него есть парень, некий Билли. После таких заявлений Джон словно с цепи сорвался, не желая смириться с тем, что его сын «стал ненавистным педиком и опозорил всю семью».
– Отец действительно поглощен злостью и презрением к представителям секс-меньшинств, – подытожил Хотч, – но его злость направлена на собственного сына. В его речи нигде не прозвучало обвинений в сторону партнеров Ларри.
– Еще одним пунктом к его невиновности можно добавить то, что он не узнал Билли на фотографии. Он долго рассматривал их, с таким, знаете, отвращением, потом спросил, все ли они педики, но сообщил, что никого из них никогда не видел, – добавил Дерек, – это сходится с его словами о том, что Ларри никого не приводил и отцу не показывал. Он сам хотел разобраться.
– В этом есть смысл, – задумчиво произнес Рид, переведя взгляд с Моргана на доску с фотографиями. Он поднялся со своего места, прошелся туда и обратно и снова обернулся к команде. Его движения были особенно нервными – первый признак того, что Рид обнаружил что-то очень важное. Гидеон приподнял брови и поддержал его ободряющим жестом рук.
– О чем ты думаешь, Спенсер?
– В этой истории есть что-то, что никак не дает мне покоя. Эта ненависть и отторжение, неприятие ориентации сына… Джон Бернс не состоялся в жизни, и теперь винит своего Ларри в том, что он якобы опозорил всю семью. Это очень неприятная ситуация, но это не сходится с профилем субьекта. Более того, Джон Бернс – алкоголезависимый, плохо управляется с организацией пространства вокруг себя, а почерк убийцы говорит о том, что человек хорошо организован, терпелив и последователен – в его убийствах есть какая-то идея, пусть даже подсознательная.
Вся команда молчала – коллеги не перебивали Рида, позволяя его логической цепочке развиваться. Разгадка была где-то близко, осталось нащупать правильную ниточку. И, Рид, судя по всему, взял четкий след.
– Субьект наказывает своих жертв… и одновременно будто бы дает им шанс на спасение. Словно хочет, чтобы жертва все осознала и пришла – или приползла в их случае – просить прощения, чтобы субьект мог ее простить. Кто может так относиться к молодым людям?
– Строгий отец, – кивнув, отозвался Дерек, неотрывно глядя на доктора, который поймал его взгляд, как будто теперь говорил только с Дереком Морганом.
– В точку. Вот только это не отец наркомана Ларри…
– … это отец Билли Роуза.
*~*~*
Непогода лишь усиливала гнетущее чувство, затаившееся внутри каждого агента. Они были опытными и тренированными профи, но каждое новое дело, каждый новый преступник, творящий настоящее зло, скрывая его под личиной благовоспитанной надежности примерного гражданина, бесчеловечная жестокость во плоти – к этому никогда нельзя было привыкнуть.
Адам Роуз не пытался скрыться с места задержания, только миссис Ребекка Роуз, его жена, не могла прийти в себя от полученного шока. С ней осталась Дженнифер Джеро, чтобы успокоить и по возможности, услышать что-то еще, что может помочь составлению обвинения.
– Мистер Роуз, вы задержаны по подозрению в убийстве своего сына Уильяма Роуза, а также трёх других жертв того же пола и возраста. Надеюсь, вы понимаете, где вы находитесь, – Спенсер Рид опустился на стул в допросной и положил перед собой на столе папку с делом. Он кожей чувствовал, как сверлят его глаза Роуза, который смотрел с неприкрытой ненавистью. Именно на него, на Рида – и Рид знал, почему. Чем больше доктор смотрел на него, тем четче он понимал, что перед ним тот человек, который напал на него самого. Пальцы мелко задрожали, и он усилием воли заставил себя собраться. Он посмотрел на Дерека – тот опускался на соседний стул. Именно в этот момент Спенсер понял, что у него нет повода бояться или беспокоиться – Дерек Морган был рядом.
– Вы имеете право на адвоката, – продолжил Спенсер и с удовольствием отметил, что его голос совсем не дрожит, – но мы предлагаем вам серьезно поговорить. Против вас имеются неоспоримые улики, которые мы бы хотели с вами разобрать прямо сейчас.
– Я не буду говорить без адвоката! – Выплюнул Роуз, сверкнув глазами, кинув презрительный взгляд на Моргана, вновь вонзив его в Рида. – Ничего у вас нет, потому что я невиновен!
– Мистер Роуз, – спокойно и строго перехватил инициативу Морган, придвигая папку к себе, раскладывая фотографии жертв перед задержанным – от последней к первой, приберегая фото Билли напоследок, – посмотрите внимательно. Всем этим парням не было и двадцати трех лет. Все они – бывшие выпускники, возможно, будущие врачи или инженеры. Вы считали себя вправе отобрать их жизни?
– Я никого не убивал! – Визгливо рявкнул Адам Роуз, подавшись вперед, стараясь не смотреть на фотографии, но Дерек положил фото трупа Билли Роуза прямо перед ним. – Нет, вы посмотрите внимательно. Это ваш сын, Билли. Такого будущего вы для него хотели?
– Я хотел другого, – вдруг зашипел Роуз, резко переменившись, и взгляд его наполнился яростью, – я хотел, чтобы мой сын был нормальным! Чтобы он завел семью как порядочный американец, а не таскался с паршивыми педиками-наркоманами! Он сам виноват!
Как, оказывается, просто может соскользнуть красивая маска с настоящего лица убийцы и психопата, зацикленного на себе и своих собственных представлениях о так называемой правильной жизни. И как быстро и жестоко он готов расправиться с теми, кто отказывается поддерживать его иллюзию.
– Мы получили новые результаты анализа ДНК спермы и сравнения с ДНК Билли… это ДНК его кровного родственника. Ваша. – Рид поднял голову и уверенно встретил взгляд Роуза. – Вы изнасиловали собственного сына, а потом убили его.
В этот раз ни один из агентов не спешил подсказывать убийце варианты, почему он так поступил. У него и не было объяснений своим действиям.
– Все педики только об этом и думают, – бросил он и как-то сник. Рид невольно сжался внутри, понимая, что его могла ждать та же самая участь. Морган и здесь пришел ему на помощь.
– Адам Роуз, вы обвиняетесь в убийстве вашего сына Уильяма Роуза, трёх других жертв и нападении – покушении на убийство агента ФБР. Увидимся в суде.
С этими словами Дерек встал, вызывая людей, ответственных за конвой преступника в следственный изолятор. Доктор Рид последовал за ним. Проводив взглядом удаляющиеся фигуры, Спенсер наконец посмотрел на Дерека.
– Спасибо.
– Это тебе спасибо, красавчик. Ты был на высоте. Можно сказать, что это дело раскрыл именно ты.
Теплая рука Моргана легла на плечо Рида, легко сжимая его, и тот, обычно так не любивший прикосновения, был совсем не против.
@темы: Criminal minds, мыслить как подросток, само совершенство, oppa, fandom style!, говорит и показывает
кажется, по моему дневнику это понятно.
