я ненавижу законы подлости эти ебучие. это надо такому случиться, что именно тогда, когда я не сохранял свой текст - страница, блять, переключилась нахуй и весь текст наебнулся! и ведь блять черновик ебливый, не включил автосохранение! сука! сука! сука! не буду переписывать. наверное.
сижу вдупляю в твиттер. как же непросто понимать американские фишки, это, впринципе, аналогично нашим мемам. ну откуда им вообще узнать, что смешного в "ебанулся пуще Брежнева", например. вот и я сижу делаю вид, что понимаю всё)) впрочем, зато в твиттере я понял наконец, что такое тренды. постепенно осваиваем-с.)
столько хочется написать, а слова где-то растворяются в гармонии Мироздания. выходные были офигительные. слава Богу, они ещё продолжаются. подумал, что есть отношения, которые со временем показывают себя с худшей стороны, и нуждаются в чистке, а есть те, которые показали все свои стороны, и с годами становятся только крепче и роднее. и все эти люди позавчера и вчера были со мной. спасибо вам, друзья, что вы есть, что вы такие классные, что вы такие живые. я вас люблю всех. очень сильно. а ещё!! пересмотрели вчера "Даже не думай!". охуенное, охуенное кино. рэйвовый Дельфин, Белый, Ник и Марио и Андрей Панин в роли Чернова - это наеки лав. а какой там саундтрек..........
Длинная, никому не интересная телега. Он не был под кайфом И даже пьян не был Когда это случилось. Он просто случился Под Дерстом; Дерст просто случился на нем. Идите нахуй; Он сказал; Он не был под кайфом, Ни под кокаином, Ни под морфием, Ни под метадоном, Клофелином, Героином, Валиумом, ЛСД, Экстази; Да и все прочие наркотические вещества В его крови обнаружены не были. Только Дерст. И еще сперма Дерста. Сука. А пальцы с утра тряслись, Отказывались застегивать молнию И нарочно громко хлопнула дверь, Когда он убегал. Он сказал: Идите все нахуй. Он сказал, что ничего не было. И просто исчез. Испарился, За три штата, На северный полюс, На другую планету; А Дерст все еще был у него в крови, И губы в отражении в зеркале По-блядски припухшие. Пидор; Он сказал: пидор; Он разбил кулаком стекло, Перебил зеркала и бросил машину, Как бросил несколькими часами ранее Спящего Дерста В собственном доме. Он не хотел видеть себя И видеть других не хотел; Он хотел бы под кайфом быть, Но кайфа в крови не обнаружено было; Только Дерст, сперма Дерста, И немного солнца в зрачках. Он сказал: ублюдок; Сполз на пол, Лег на асфальт, Лег на рельсы, Но умереть все равно у него не вышло. А потом ничего не случилось; Никто ни о чем не узнал; Хотя он даже не был под кайфом. Хотя он никому, конечно, не скажет, Что под Дерстом ему понравилось Гораздо сильнее. Он сказал: Идите все нахуй. Он сказал, что ничего не было. Он умер, а потом воскрес, а потом умер снова; И умирал каждый раз во время оргазма, Когда вспоминал, как это все было. Хотя, он, конечно, все равно сказал, Что Дерст ублюдок, пидор и сука, И что он его ненавидит, Всех их ненавидит; И больше всего - самого себя. А потом он выстрелил себе в висок из пистолета И снова очнулся с перепачканными спермой пальцами. Он даже не был под кайфом. Только под Дерстом. Остался. Под. Ним.
на некоторые вещи я просто не умею реагировать, похоже. я так старательно переучивал себя, что стандартная реакция, кажется, просто атрофировалась. только как это могло случиться? не понимаю. не чувствую... не знаю.
что-то с самого с утра прёт меня. на улице солнце и хочется улыбаться. на работе вроде бы тоже веет хорошим настроением. правда, спать хочется дико, и планы рушатся, ну да не страшно, всё равно прорвёмся. в организме продолжается некий пиздец. непонятно. сегодня буду бухать вискарь с колой и похер на всё.
хочу. дико и безумно. давно. вот. только с золотом. или белым. да. и вот суперстары. да, детка.
Рики очень не хочет работать....Субкультура, которой вы вряд ли будете принадлежать? гламурные сучки Ваш несомненный и признанный талант? играть на нервах. В каком, по вашему мнению, фильме, звучит самая красивая песня о любви? вообще, в саундтреках много очень красивых. но почему-то несомненно приходит на ум песня Високосный год - Кино и Трофим - Московская песня. Про какой фильм вы можете смело заявить - "Гадость"? Зелёный слоник Что вы думаете про общественный транспорт? ну транспорт как транспорт. Как зовут или звали ваше любимое домашнее животное? моего кота зовут Батон) но Кузьму я тоже очень любил. За что вам бывает стыдно? за свои промахи Грубите родителям или другим старшим родственникам? случается. Из своего знака зодиака вы делаете культ? делаю Самое неправильное суждение, которое вам приходилось слышать? обычно - насчёт религии Вы уже знаете, с каким человеком хотите связать свою жизнь? я не собираюсь связывать свою жизнь, она мне ещё пригодится) а если серьёзно - то нет. жизнь слишком длинная чтобы сейчас загадывать так глобально. Ваша любимая песня у "Битлз"? O-bla-di! O-bla-da! Какой подарок вас точно не обрадует? всякие мелкобытовые вещи. Депрессивный тип - это про вас? скореее - маниакально-депрессивный. Одежду какого оттенка на вас не увидишь? желтого Смеётесь над переводами Гоблина? да я почти не смотрел, но есть жогово Что думаете о личности Сталина Иосифа Виссарионовича? сука Какой советский фильм вы посмотрели последним? Иван Васильевич меняет профессию )) 1го января) Квартиру чисто убираете? да Во сколько, самое позднее, вы приходили домой с прогулки? через трое суток Ваш самый странный знакомый? (здесь неважно имя, укажите странности) хм, если я начну перечислять странности всех своих знакомых...*хохотнул* а вообще, самые странные люди - те, которые на своих ошибках не учатся и не понимают этого. Что вас не заставишь съесть? конину. НИКОГДА! (согласен) Пример благородного поступка? сделать кого-то счастливым У вас есть мечта? да Вы читаете прессу? только электронный вид или желтую Вы считаете себя циничным человеком? случается. От чего вы довольно сильно устали? от людей и работы Умеете вальс танцевать? мм....теоретически да Ваш любимый оттенок/цвет? оттенки синего/чёрный Очень уважаемый вами советский композитор? советский??? Ваша любимая американская кинокомедия? о боже...не знаю. "Полтергей" Как звучит ваше полное имя? Полосатый Фредерик Книги читаете? последнее время - мало Вы хотите, чтобы у вас были дети? нет, но кто знает, что будет дальше? Ваше любимое женское имя? Надежда, Светлана Чего в жизни вы хотите по возможности избежать? старости. можно? (вот. смерть пусть будет, а старости не надо...) А что, вы думаете, вас не коснется? как-то всё в жизни нас касается так или иначе... Вас считают красивым человеком? да, наверное. не знаю. Ваша любимая книга? Эдогава Рампо "Игры оборотней" Вы застенчивы? скорее нет, чем да От какой классической мелодии вам щемит сердце? от Венгерских танцев Брамса Назовите очень грустный фильм, вы чуть не плакали, когда смотрели его. бывает, что даже светлые фильмы вызывают грусть. сложно сказать... Самая поганая человеческая черта? узколобость и отсутствие юмора с воображением Вам нравятся рыжие волосы? не сказал бы что очень сильно. но крашеные, яркие-яркие - да! Вы смелы и отважны? да Ваш любимый литературный жанр? детектив Часто смотрите телевизор? вообще не смотрю Среди ваших знакомых есть люди, к которым у вас накопилось очень много вопросов, но по каким-то причинам вы не можете их задать? 50/50. не могу задать только из чувства оставшейся человечности. Вы посещали когда-нибудь сауну? ой давным-давно. Вы странный человек? да Читали ли вы книгу Анатолия Кузнецова "Бабий Яр"? нет Для вас важен материальный достаток ваших знакомых? ну глупо, глупо. Вопросы этого опросника ненормальные, честно? нормальные. Какой цвет глаз вас привлекает в людях? карий и голубой. очень. Вы боитесь, что умрете неизвестным? если честно...да. потому что смерть - это забвение. Замечали в себе тщеславие? конечно Вас устраивает ход вашей жизни? нет, но я его меняю. Вас полностью устраивает круг вашего общения? как сказать...да. но мне всё время нужна "свежая кровь". Самой красивой улыбкой, по-вашему, обладает... Шемар Мур Вас много человек любит? Кому вы верите из тех, кто вам так говорит? достаточно. верю. я их тоже люблю Вы соскучились по кому-нибудь? ещё как!!! Согласны с мнением, что настоящие чувства это только те, о которых невероятно сложно сказать? неа. Кем вы не будете работать? врачом, я так подозреваю... Чувство ненужности и одиночества вам знакомо? знакомо У вас есть лучший друг или подруга? есть Вы эгоист? хотел бы им быть полностью. Под чьим созвездием вы рождены? Лев За какую футбольную команду вы болеете? пусть сами болеют, я не болею) Вы уравновешенны? да Вам нужна семья? семья всем нужна. вопрос в том, кто что вкладывает в это понятие. мне нужна духовная семья в первую очередь.
что бы такого написать, чтобы доказать, что я не окончательно ебанулся?) надо будет в эти праздничные дни фоток позаливать, наверное. а ведь уже давно хотел этим заняться, пока собирался - актуальность многих фоток тупо прошла. нда... к концу дня ощущается, что по мне совершенно точно проехал каток. как завтра ходить-то бль? но я всё равно хочу ещё чего-нибудь. в качалку, чтоли, опять записаться?...*задумался*
Жизнь уходит из рук, надвигается мгла, Смерть терзает сердца и кромсает тела, Возвратившихся нет из загробного мира, У кого бы мне справиться: как там дела?
снилось сегодня, что я засверлил дрелью трёх скинхедов у себя в тату-салоне. причём,это было всё так реально, что даже слишком. вообще помню всё, как они меня поймали на улице,как хотели дать пизды за татуировки (которые почти меня всего уже во сне покрывали)). как узнали, что делаю татухи, покатили в своей тачке меня в мой же салон. как я спокойно звоню туда (а дело уже почти ночью было), мне открывает охранник. я ему говорю, всё хорошо, приехали набивать. а охранник у нас шкафина молчаливая.) я спокойно закрываю за нами дверь, сажу одного в кресло, пристёгиваю кожаными ремнями к креслу. второго, вроде тоже. третий какой-то мелкий был, не помню что он делал. спокоойно так говорю в подсобку (походу, второму охраннику): - а теперь, принеси, пожалуйста дрель. и киваю второму: - можешь идти снимать номера с машины. и одеваю перчатки.
самой сцены сверления не помню, но помню что сон закончился на том, что я беру в руку дрель, включаю её и подношу к какому-то из них, к его нацистским татуировкам.
Четыре песни, тридцать шесть часов, две пачки сигарет, четыре с половиной чашки кофе. Пять фиков; один цикл. Два человека. Дохуя эмоций. А название для цикла автор-мудак так и не придумал.
Название: Стены. Автор: Ашиеру Блэк. Пэйринг: Дерст/Эминем. Рэйтинг: R. Саунд: Crystal Hutchens & Brock Lindow - Armor. Все - Фредерику. Примечание: почему стены? Если вам не захотелось кидаться на них после прочтения, автор вам завидует. Очень завидует. Читать. Их каждый раз - как первый. Те же непослушные пальцы, сдергивающие одежду. Ткань почти рвется. Эминем все так же упорно отворачивается, избегая смотреть Дерсту в глаза. И каждый раз послушно поднимает взгляд, когда Дерст его просит. - Посмотри на меня, - шепчет Фред. - Открой глаза. Та же боль, те же искусанные губы. Те же попытки подавить стоны. Мотели, отели, гримерки, какие-то комнаты, автомобиль Фреда, припаркованный у супермаркета. Пальцы у Дерста дрожат, когда он курит после секса, Эминем так же играется с его зажигалкой. Открыть-закрыть. Щелк. Щелк. Щелк. - Дерст, - начнет Маршалл. И Дерст так же положит дрожащие пальцы ему на губы. - Детка, - скажет Дерст. - У меня есть имя. - Фред... - послушно исправится Эм и запнется. Потеряется. Утонет. Сгорит. Исчезнет. Развеется кучкой пепла. А потом Дерст его поцелует. Зажигалки у Дерста каждый раз разные. Каждый их раз - как последний. Эминем обещает себе. Эминем себе клянется. Он бросил наркотики, он справится и с этой зависимостью тоже. От Дерста зависимостью. Это просто последний раз, каждый раз говорит себе Эм. Или предпоследний. Или предпредпоследний. Иногда дорогие, коллекционные, иногда дешевые, купленные на мелочевку в карманах в том же местном супермаркете. Эму все равно. - Хочешь - забирай, - каждый раз говорит Фред. И Маршалл каждый раз плечом дергает. - Мне не нужно это дерьмо, - говорит Маршалл. И убирает зажигалку обратно. Кладет на стол, сует в карман Фреда, или в полупустую пачку; и она все еще лежит там, когда Эм одевается. И когда Эм уходит, она тоже все еще там. И она случайным образом куда-то исчезает, когда за Эминемом закрывается дверь. Дерст целует его; каждый раз, уже после секса но еще перед сигаретой. Мягко, почти ненастойчиво; и от этой нежности у Эма кружится голова каждый раз. - Бросай курить, а? - просит каждый раз Маршалл. Фред кивает молча; Маршалл молча щелкает зажигалкой. Каждый раз после этого Эминем сбегает, уезжает за три штата, в другие города, меняет номера мобильных телефонов и квартиры съемные, и дома; и снова и снова, пока не выдохнется. Маршаллу кажется, что Дерсту все равно. Каждый раз, за три штата от Эма, Дерст его ждет. В этот раз зажигалку Дерст покупает в аэропорту. Дешевую. Зелененькую.
Название: Потолок. Автор: Ашиеру Блэк. Пэйринг: Дерст/Эминем. Рэйтинг: R. Саунд: VAST - Touched. Все - Фредерику. Примечание: почему потолок? Автору надоело кидаться на стены, автор растет над собой и поднимается все выше и выше. Читать. - Набивать татуировки под дурью - плохая идея, - Дерст легко щелкает пальцем по носу Эминема. Как и забивать Дерста иглами себе под кожу. Как и смотреть Дерсту в глаза, не отрываясь. Как и слышать его голос в своей голове, снова и снова. Как и видеть его - даже когда его здесь нет. - Брось, Элтон, - впаривает Эм в трубку сотового телефона. - Я чист. Я уже пару месяцев, как чист. Трубка жалобно попискивает; отключается. Маршалл морщится, глядя на бесполезный, беспомощный мобильник в его ладони. - Я чист, - насмешливо повторяет голос Дерста в его голове. - Я чист, я чист, я чист. Фред улыбается, там, в его голове. Фред продолжает что-то говорить. Фред смеется - прямо ему в ухо; Фред смеется внутри его головы. Эминем чист, Эминем двадцать минут назад закинулся метадоном. Настоящий Дерст никогда не спросил бы, что Эминем имеет в виду под "чист". Настоящий Дерст никогда ничего не заметил бы. И, если честно, настоящий Дерст никогда не стал бы жить в голове у Маршалла. Никто не стал бы, если по-настоящему. Эм вдыхает белые крупинки, Эм трет небо подушечкой большого пальца. - Детка, - мурлычет Дерст в его голове. - Иди ко мне. Иди сюда. Маршалл моргает, медленно; его собственное отражение ухмыляется, смеется над ним. Его собственное отражение моргает не в пример быстрее. Шаги тихие, шаги нечеткие. Эминем не уверен, что Дерст где-то здесь. Где-то в этом клубе. Где-то поблизости. Настоящий, самый настоящий Фред Дерст - где-то на этой планете. Эм замечает Дерста спустя минут десять. Время движется как-то странно, время сжимается петлей вокруг его горла. Время не позволяет отдышаться. Время капает раскаленным воском на следы от иголок. Фред Дерст со шлюховатого вида блондинкой на коленях. Маршалл морщится. Дерст в его голове смеется. - Ближе, - шепчет Дерст в его голове. Метров десять, или пятнадцать, Эм проходит мимо Дерста в сортир. Можно было бы к выходу и в машину - ждать Фреда там; но сортир попросту ближе. Детка. Настоящий Фред Дерст смотрит в другую сторону. Настоящий Фред Дерст - он даже не замечает Эминема. И ладони у настоящего Дерста у блондинки на бедрах, задирают подол платья. Шлюха. Маршалл морщится, Дерст в его голове морщится тоже. У Эминема кружится голова. Эминема тошнит. Эминему трудно дышать. Маршалл сползает на пол; грязные следы от чужих ботинок. Кабинка незаперта, на случай, если Дерст - настоящий Дерст - все-таки придет. - Ближе, - Дерст в его голове продолжает ухмыляться. Ухмыляться, облизываться, дуть ему в ухо легко. Эм закрывает глаза, пытаясь успокоить себя и собственный желудок. Пытаясь вернуть стены туда, где они должны быть. Пытаясь сгладить шатающийся пол. Пальцы Дерста на его плечах, пальцы Дерста на его шее. - Элтон, он не в себе, - Дерст прижимает к уху телефон Эма. Сотовый Маршалла Мэттерса сел еще двадцать минут назад. Примерно. - Элтон, поговори с ним, - просит Дерст. Сейчас сэр Элтон Джон должен сказать что-то вроде того, что это будет решение Маршалла. И что Маршалл придет к этому сам; к Элтону придет сам. Эминем перекатывает во рту привкус собственной блевотины, Эм облизывает губы ненастоящего Дерста. Или настоящего. Дерст считает про себя до пяти. - Я тебя прошу, - говорит Дерст. Отчаяние в голосе Дерста переливается, звенит, орет в оба Эминемовских уха. В правое все же немного больше. Дерст продолжает говорить что-то в трубку. В севшую Маршалловскую трубку. Дерст закрывает рот Маршалла своим, заставляет его запрокинуть голову. Заставляет его стонать, кричать, переливаться. Эм расстегивает собственные джинсы, Эм подставляется пальцам Дерста. - Глубже, - эхом шепчет Дерст в его голове. Потолок опускается, как в замедленной съемке, по сантиметру в каждые три минуты; все ниже и ниже, пока не накрывает их обоих, не раздавливает, не... Не. Дерст кусает его за язык.
Название: Пол. Автор: Ашиеру Блэк. Пэйринг: Дерст/Эминем. Рэйтинг: R. Саунд: Ongkara - FAngel. Все - Фредерику. Примечание: почему пол? А вы попробуйте покидаться на стены и вверх к потолку, если вы ебнетесь куда-то окромя пола, автор вам завидует. Читать. Сегодня мир полон белых крупинок. Падают с неба, торопливо, путаясь, мешаясь. Падают на асфальт, деревья, траву, крыши домов и машин. Падают за воротник, падают точнехонько в протянутые ладони Маршалла. Эм накидывает капюшон, словно это может помочь ему укрыться от ветра. Словно это может помочь ему спрятаться от самого себя. Сегодня, чтобы не приходить, не приезжать сюда, Эминем закидывается валиумом. Маршалл кривит губы. Словно это может помочь ему помешать подойти к дому. Уберечь пальцы, давящие на дверной замок. Не слышать шепота Фреда, не чувствовать его рук, его губ. Не смотреть на него. Эм прячет руки в карманах куртки. Дерстозависимый. Эминем ждет; Дерст вот-вот должен приехать домой. Вернуться с концерта. Усталый, хмурый, заебавшийся Фред. Эминем ждет; Дерст, который вздрогнет, когда увидит его. Дерст, который поморщится, который спросит глухо, хрипло: - Чего тебе, детка? Голос хриплый, тон издевающийся. Дерст, который дернет, втолкнет его в дом. Дерст, который прижмет его к стене собой. Дерст, который будет целовать его, терзать его рот, кусать губы. Дерст, который будет сводить Эма с ума, шаря по его телу руками. Уже сводит. Уже свел. Стиснутые зубы, сжатые пальцы; Маршалл будет стонать в голос, срываясь на крики, и Фред будет шептать ему на ухо какую-то похабщину. Пошлятину. Голос - хриплый, тон - издевающийся; припухшие губы растянуты в ухмылке. Дерстозависимость. Дерстоломка. - Давай, детка, - скажет Дерст. - Иди сюда. Еще одна таблетка. Еще несколько минут. Сегодня ночью - снег, мелкий, назойливый. Белые мухи, холодные, злые. Эм почти дрожит от холода. Еще одна таблетка. Еще. Еще. И Эминем будет дрожать уже от возбуждения, живот втягивать инстинктивно, когда Дерст его обнаженную кожу целовать будет. Кусать, вылизывать, снова кусать. Пальцем водить. - Мой, - скажет Дерст. - Весь. А потом он его трахнет. Выебет, как одну из своих шлюх. Поимеет, как и всегда имеет его; глядя в глаза. Сильно, грубо, жестко, зло. Спрашивать будет, нравится ли. Хочет ли еще. Хочет ли еще сильнее. Вместо ответов - крики. Дерст ухмыляется, Дерст сжимает пальцами его ягодицы. Дерст, который никак не может понять, что Маршаллу от него нужно. Зачем Маршалл приходит каждый раз. Чего Маршалл хочет. Какого же хера. Дерст все равно ему не поверит. Белые крупинки кусаются, злые; пальцы у Эма начинают неметь. Сегодня Эм под кайфом, в очередной раз; стоит у дома Дерста и ждет его. Сегодня Эм будет нести какую-то чушь, быстро, торопливо, словно эти падающие крупинки. Словно под этими падающими крупинками, белыми, жгучими. - Детка, - шепчет Дерст, хмуро глядя на него. Сегодня Эм под кайфом. Сегодня у него есть крылья. Дерстозависимый. Плотно на Дерсте сидящий. Эм облизывает губы. - Детка, ты что? - Дерст непонимающе смотрит, Дерст подходит ближе к нему. - У меня есть крылья, - быстро шепчет Эм. - У меня есть крылья, а у тебя их нет. Торопливо, сипло, пальцы у Маршалла дрожат от холода. У Эма есть крылья, а у Дерста нет. И мир, в котором Эм чувствует себя живым. Мир, в котором никого, кроме них с Дерстом нет. Дерст хмурится, подходя к Эму вплотную. Дерст вталкивает Эма в открытую дверь, Дерст валит его на пол прямо в прихожей. - Заткнись, сука, - хрипит Дерст. Целует.
Название: Окна и двери. Автор: Ашиеру Блэк. Пэйринг: Дерст/Эминем. Рэйтинг: R, кажется. Саунд: Cyann & Ben - Sweet Beliefs. Все - Фредерику. Примечание: почему окна и двери? Потому что после стен, потолка и пола остается только выбраться из этой комнаты. А выхода из нее только два - либо окно, либо дверь. Вот так. Читать. Сегодня двенадцатое. Или тринадцатое. Ноябрь, точно ноябрь, но с числом Дерст не уверен. Память подводит Дерста; не только сегодня, но вообще. У Фреда всегда была плохая память на цифры и даты. Строчки ему давались лучше. Собственные песни. Чужие песни. И песни истеричного мальчишки. Песни Маршалла. Дерст выдыхает, выпускает дым из легких. Маршалл Мэттерс, голый, лежит рядом; голову пристроив Дерсту на колени. Один из дешевых мотелей. Простыни пропитались потом и спермой и смазкой; одно из тех мест, где, даже если их узнают, все равно не поверят. Все равно никто не поверит. Дерст курит, Дерст молчит, Дерст смотрит куда-то в одну точку. Память Фреда сегодня поводит; хотя вообще подводит. Когда они встретились? Когда все это началось? С одного взгляда. С того, как Эминем шарахнулся от одного прикосновения. С того, как Фред сжал ладонями его плечи, говоря, что все в порядке. Что бояться нечего. И с того, как Эм поверил ему, хотя сказал, что не поверил. Десять, двенадцать лет? Сколько это уже длится? Дерст не помнит. То, что Дерст помнит - так это каждую встречу. Раз их каждый, первый, второй, тринадцатый, семьдесят восьмой. То, что Дерст помнит - так это каждую секунду, проводимую рядом с Эмом. Их слишком мало было. Даже за... сколько, прости, лет? Дерст орал в машине, подпевая Джонни Кэшу и его блюзу тюремному, а Маршалл сидел на наркоте; а потом они били друг друга, убивали друг друга, бросали друг друга. Он его вчера, Маршалл, опять бросить пытался. Позвонил, сказал, мол, Дерст, с этим пора кончать. А Фред только и спросил, приедет ли Маршалл. Приехал. Бросают вот друг друга в мотеле уже почти сутки. И так каждый раз. Дерст привык, но сердце каждый раз перестает биться, когда Эминем пытается сбежать. Пора бы смириться, за сколько уже лет-то, что никто никуда ни от кого никогда не денется. Губы Дерста вздрагивают, Фред пытается улыбнуться. Пепел с сигареты падает прямо в протянутую ладонь Маршалла. - О чем ты там так думаешь, - спрашивает Эминем. - Если я лежу рядом? Спрашивает и улыбается. Голый, рядом, на постели; смотрит ему в глаза и улыбается. Пепел с ладони стряхивает; руку о простынь вытирает, и без того грязную. - Я все еще ненавижу тебя, - говорит Эминем. - А ты все еще... ты все еще Фред Дерст. Дерст смотрит на него, не отводя взгляда. И губы у Дерста дрожат. И сигарета в пальцах недокуренная тлеет. Он все еще Фред Дерст. Который все еще, который... Да. - И мы, - говорит Маршалл. - Никогда не умрем, врубаешься? Дерст целует Эминема вместо ответа. Тринадцатое. Точно, тринадцатое.
Название: Улица. Автор: Ашиеру Блэк. Пэйринг: Дерст/Эминем. Рэйтинг: R. Саунд: Cyann And Ben - Sweet Beliefs. Все - Фредерику. Примечание: Фольсомский тюремный блюз - песня Джонни Кэша. Примечание второе: пятый - последний фик из цикла. Примечание третье: название цикла автор так и не придумал. Примечание четвертое: невысказанные слова слишком невысказанные. Читать.
А давайте, сначала я до четырех досчитаю, а потом вы; и тогда мы начнем. (с)
Когда Дерст открывает глаза, Эминема, рядом, конечно, уже нет. Когда Дерст просыпается, Эм уже почти полностью одетый, зашнуровывает кроссовки в прихожей. "Опять," - устало думает Дерст, садясь на кровати. Дерст слишком сильно боится однажды не успеть и проспать тот момент, когда после очередного раза Эм проснется и уйдет; и шанса вернуть его у Фреда уже не будет. - Маршалл, - зовет Дерст. Трет сонные глаза. Эминем, там, в прихожей, замирает на несколько секунд. Решается. В комнату заходит, заглядывает. Взгляд упрямо отводит. На Фреда смотреть избегает. Эминем - такой Эминем. Кроссовки грязные. Эминем всегда порывается уйти. Хочет свалить, хочет сбежать. Съебать, прикрыв за собой дверь. От самого себя спрятаться, скрыться, сделать вид, что ничего не было. Сделать вид, что это все - вовсе не он. Дерст каждый раз его останавливает, успокаивает или просто трахает его еще раз, или просто... Дерст устал. Маршалл стоит на пороге молча; руки на груди скрещенные, взгляд застыл где-то на уровне груди Фреда. В глаза ему смотреть упорно отказывается. В глаза ему смотреть просто боится. - Боишься, - говорит Дерст. - Каждый раз, когда я в тебя пальцы вставляю, ты боишься. Зажимаешься. На несколько мгновений, инстинктивно. С собой борешься, уговариваешь себя - мол, это же я - расслабляешься. Думаешь, что я не вижу. Маршалл не вздрагивает, взгляда не поднимает; ничего такого. Маршалл не реагирует никак на сказанное, и Фред бы подумал, что Маршалл его не слышит, или что ему вообще до пизды все, что Фред говорит. Фред бы подумал, если бы Маршалла не знал; но он слишком хорошо его знает. - А потом ты всегда меня целуешь, - продолжает Фред. - Либо отворачиваешься, либо целуешь, пока я пальцами тебя трахаю. Растягиваю когда. Узкий, какой же ты узкий, Маршалл... И целуешь, потому что когда я целуюсь, я закрываю глаза, а тебе просто не хочется, чтобы я на тебя смотрел. Руки скрещенные на груди у Эминема даже не дрожат. - Ты просто боишься, - говорит Дерст. - Истеричный мальчишка. Дерст сидит на постели, голый, Дерст смотрит на Эминема, а тот так и упрямо боится взглянуть ему в глаза. - Мой истеричный мальчишка, - повторяет Фред. Ни выдоха, ничего. Ноль реакции. Фред думает, что он сделал все, что мог. Сказал все, что мог. Все, что можно было сказать. Почти все. Но большего просто не вынесет ни один из них. Правды и стен, и потолка с полом, и остаются только окна и двери. И выход; туда, на улицу. Там светать начинает. - А ты ревешь, как девчонка, под фольсомский тюремный блюз, - неожиданно говорит Эминем. Дерст вспоминает: в одну из ночей, он отвозил Эминема обратно. Или, наоборот, привозил куда-то. - Ты спал, - напоминает Фред. Скрещенные на груди руки. Переплетенные пальцы, сжатые губы. Сцепились взглядами; они сцепились, друг с другом. И Маршалл улыбается едва заметно. - Я сейчас сплю, - говорит Маршалл. Дерст головой мотает, фыркает насмешливо, не улыбаться не может. - Ну и куда вот ты? - Дерст спрашивает насмешливо. Спрашивает как-то отчаянно. Эминем пожимает плечами. Молчит Эминем долго. Часов шесть или семь утра; там светать начинает, утро. И в комнате уже светло почти, и там, на горизонте, полоса красная. - У тебя две штуки осталось, - Маршалл кивает на пачку Данхилла на тумбочке. У Дерста заканчиваются сигареты, Дерст помнит. Маршалл, конечно же, врет. Если бы он ушел, то уж точно не за сигаретами для Фреда. Если бы он ушел, то уж точно бы не вернулся. - Я, - говорит Фред. - Наверное, брошу. Дерст, конечно же, врет тоже. Бросит он. Докурит и бросит, и сдохнет вместе с последними искорками собственной сигареты от никотиновой ломки. Ну или не сдохнет; но не бросит уж точно. Наверное. - Правда, что ли? - спрашивает Эминем. Дерст пожимает плечами молча. Маршалл стаскивает кроссовки грязные на пороге прямо; неуклюже, неловко, рукой о стену опираясь. Там, за окном, светает. Утро уже на улице. Утро.